Разговор ожидаемо закончился ничем - Фриц не желал уступать и одной десятой доли процента, безнаказанно чувствуя свою власть над ситуацией и публично упиваясь ею. Он выиграл эту партию. Выиграл всухую, безо всяких причин и поводов оспаривать сей факт, безо всяких на то сомнений. И теперь, сидя в задней бара "Рэд лайтс" на шестой южной и верхней третьей авеню, он даже не пытался скрыть свою самодовольную ухмылку, исказившую до отвращения и без того мерзкое бледное его лицо, выражавшее такую смесь самодовольства, чувства собственного превосходства и насмехательства над им покоренными, что у всех присутствовавших в задней комнате от неудовольствия и гнева сводило животы. Фриц Шоль, - чье настоящее имя не было известно собравшимся, - представлял из себя весьма странный вариант монополии, являясь единственным в стране, - а может и единственным в мире, - разработчиком, чьей основной деятельностью было создание софта, способного внедряться в совершенно любые базы данных, любой мыслимой и немыслимой сложности, и вносить в них изменения настолько гладко и незаметно, что у жертвы, - программы или владельца, - никогда бы и не возникло мысли, что данные, столь нужные и важные для многих, были похищены или...
Изменены.

Ювелирная работа в сфере информации. Считай, сосудистая хирургия в цифровой среде. Тонкая, надежная, важная. И смертельно дорогая. Зная об уникальности своих навыков и своих разработок, Фриц не разменивался на мелочи, вроде ФБР и гос аппарата. Его мало интересовали сосущие лапу террористические группировки, с трудом выкраивающие средства на проклятый тротил.

Нет, сэр... Фрица Шоль интересовали только серьезные рыбы и только крупная игра. Только те, кто способен оставлять семизначные чаевые в качестве малой, весьма малой затравки... И потому нет ничего удивительного, что на сегодняшней встрече Шоль отказался двигаться в процентах даже в самом малом их значении. Шоль знал - клиент заплатит столько, сколько назначено, а если и нет - снаружи всегда ждет тот, кто должен был быть жертвой, но одной лишь жадностью (или нищенством) превратился в хищника.

Они поднялись - люди вне деловых костюмов, вне статуса, вне протокола встречи. Те, кто отделяли Фрица от его заказчика. Пешки на поле, примеряющие корону по приказу короля.
- Передайте Донателло, что я не торгуюсь. - Человек, который был виден ему лишь силуэтом, медленно поднялся со своего кресла, обвел взглядом присутствующих и опрокинув остатки янтарной жидкости в свое чрево, оставил бокал на самом краю винтажного журнального стола. - Цена окончательная. Сроки тоже. Весьма советую с оплатой не тянуть. - Подсвеченное контровым светом лицо исказилось во все той же мерзкой улыбке и еще раз отсчитало взглядом всех собравшихся. Глаза в глаза, дыхание в дыхание.

Фриц знал, что его не остановят. Знал, что волен уйти в любой момент, и все же сделал эту паузу, выжидая, выжигая и провоцируя взглядом, проверяя дельцов на прочность.

Никто не двинулся с места.

Фриц ушел.

Разговор был окончен.

***

- Встречаемся завтра в шесть утра у Сэмми. - Спустя три часа после той встречи, они с Лукасом и Томом сидели все в том же баре, жевали свою скудную закуску и обсуждали, как именно вывезти новую партию товара так, чтобы у Мыши не возникло подозрения, будто кто-то сбывает его добро на внешних территориях в обход установленных договоренностей. - Все стандартно - документов с собой не брать, шмотки все разовые, вплоть до трусов. - Лукас задержал взгляд на Мэверике. - Тебя это особенно касается, чудик, если все пойдет крахом, Мышь и без собак твои немытые яйца унюхает за километр. - Кривя рожу, он сделал особенный жест рукой, словно подносил к носу что-то вонючее.
Не меняя бесстрастного лица, Мэверик сделал вид, что этого выпада он не заметил. Мысленно Хапойа все еще был в задней комнате, анализируя увиденное, услышанное и пытаясь вспомнить каждый убежавший миг, дабы прокрутить его в своей памяти столько раз, сколько потребуется, чтобы найти ответы...

Играет ли Фриц на две стороны, или в этот раз честен? И кто, - если он существует, - скрывается за темной ширмой оборотной стороны? Кому откроются Кавалли, открывшись Фрицу? И что важнее, кого им столь внезапно вдруг потребовалось... "Отмыть"?

Мафия - это бизнес. Шахматы. Игра. Сентименты в ней не могут быть уместны. Сентименты, - эмоции, слабость, - якорь, что утянет на дно не только ослабевшего, но и всех, кто держит его за руку, и всех тех, кто держит за руку держащихся.

- Джек!

Он не вздрогнул. Резкий голос не вырвал его из мыслей, а скорее заставил неспешно обернуться, посмотрев в другую сторону от них.

- Это ли Молли Роуз?

В другую сторону...
Мэверик обернулся, только сейчас начиная замечать непонятную возню в другой стороне бара. Там, где в тени приглушенного света, Молли Роуз о чем-то громко спорила с одним из "гостей" заведения.

Отредактировано Maverick Haapoja (2019-11-09 11:54:59)