Кто бы мне сказал, что, однажды, снова придётся иметь дело с Кимберли Белфаст, я бы ни за что не поверил.
Когда объявили посадку в аэропорту Голдспрингса, то пришлось дважды выглянуть в окно, чтобы в этом убедиться. Хендриксон не был в стране почти полгода и около года в самом штате Калифорния. Хендриксон. Эта фамилия в последнее время вокруг звучала все чаще, чем даже его имя. Настойчивей была только яркая реклама на неоновых щитах по всем крупным городам, по концертным залам, по вместительным клубам и массовым площадкам. Еще несколько журналов с большой буквы получили право на публикацию эксклюзивных интервью и фотоссесий. Все это собиралось в одну большую гребенку, под названием "Концертный тур".
Глупо было думать, что подобный взлёт в мире светской тусовки останется незамеченным. Очень глупо.
Тур был построен таким образом, что центр всего этого кипиша, не успевал толком даже посмотреть те или иные достопримечательности города, в который они прилетало точно по расписанию ВеликогоИУжасногоМенеджера. Но просто офигенного и чумового мужика, который знал свою работу. Если удавалось забронировать отель рядом с какой-нибудь башней или статуей, то  повезло - можно будет похвастаться парочкой фотографий.
График выглядел примерно так: два дня на сон и акклиматизацию, еще день на репетицию до вечера, а завтра, после концерта, они уже улетают. Иногда это заканчивалось уютной, междусобойной посиделкой, аля after-party. Но на них, с каждым городом, оставалось все меньше сил, и они просто кричали "Ура!" на чемоданах в аэропорту.

Не сказать, что в Голдспрингсе что-то сильно меняется день ото дня, но этого приятного ощущения от возвращения домой, каким бы он не был, после длительного наматывания миль, было не отнять. Жизнь была куда насыщеннее, чем в Вест Хэме, и не только потому что Люк теперь не может просто так выйти на улицу, без тайного агента от СМИ в кустах.
Все из того города воспоминаний осталось в далеком прошлом, лишь иногда всплывало вспышками ностальгии, благодаря школьному альбому и виньеткой с выпускного. Которых у Хендриксона, кстати, не было. Он едва сдал итоговые экзамены и вместо тусовки с теми, к кому не планировал вернуться, предпочёл собирать чемоданы.
С Вест Хэмом было покончено пять лет назад , как и со всем, что когда-то было основной для связи с ним. Его мать, дом его матери, его друзья. А еще, с Кимберли Белфаст.

Они расстались незадолго до выпускного бала. Хендриксон вернулся из поездки в соседний город с навязчивой идеей, что продолжать свои текущие отношения он не намерен, хоть за плечами у них уже скопился почти год. На подобное заявление Белфаст отреагировала бурно. Она на все реагировала бурно. Но этим, отчасти, она и цепляла его, заносчивого бунтаря с длинной шевелюрой и набором странных татуировок. Несмотря на весь свой неприступный вид, было в Хендриксоне в те годы что-то такое, что ещё сохраняло долю наивности, которая заставляла его верить в искреннее чувства взаимной и настоящей любви. Сам он все это называл - романтикой. И почему-то именно Сама-Королева-Бала-И-Школы-Кимберли-Белфаст не поддается подобному определению.
Она была для него той искрой, которая стремиться сбежать из охотничьего костра, посреди темного леса. Но была слишком обжигающей, чтобы хоть у кого-то появился шанс ее приручить в уютном домашнем камине. Именно поэтому, в свое время, они с Хендриксонос и сошлись. Он не пытался подкинуть дров или подменить ей условия игры. Просто вместе они горели ярче настолько, что окружающие страдали от пожара.

Такие девушки прокладывают себе аллею звёзд ещё со средней школы и стремятся в города, где софиты должны меркнуть на их фоне. Лос Анджелис, Сан-Франциско, Нью-Йорк, Голдспрингс. И стартовали они обычно с очень высокой ступени, а все благодаря богатым и успешным родителям. Хотя, у всей четы Белфаст была такая пасть, что рядом лучше не стоять. Ей не приходится долго доказывать то, что в ней есть нечто большее, чем просто фамилия. Это стало ясным еще с той же самой школы, и не только сверстникам, но и преподавателям. Кимберли Белфаст — тот вид акулы, которые не вливаются в шоубизнес. Они его создают.

— Добро пожаловать в Голдспрингс. Температура воздуха 25 градусов. Не забывайте свой багаж, - голос проводника через динамики на трапе самолета, звучали как последние слова к пробуждению о том, что это все-таки был не сон. Что он, наконец-то, вернулся домой. Тур был окончен, оставались лишь поверхностные мероприятия.
— Гуччи будет сегодня участником на открытии нового агенства. У нас билеты на подножья подиума, - когда они сели в такси с окнами потемнее, менеджер протянул Люку планшет с расписанием на посещение местных тусовок, которое подразумевает под собой определенную рекламную компанию, или как говорят в народе "примелькаться". Плюс, в начале этого года был заключен контракт с этим самым модным домом и не явиться на одно из их мероприятий будет грубым тоном.
— Именно сегодня вечером? - переспросил и глянул на часы, убедившись, что сейчас только около шести утра.
— Это не обязательно. Но желательно бы. Мы можем получить еще одного спонсора и ... - молчаливым движением руки вверх, Хендриксон прерывает своего менеджера и замечает знакомые фамилии в списке организаторов и владельцев сие мероприятия. Он загадочно усмехнулся и вернул ему планшет.
— Что?
— Нужно будет заказать костюм. К восьми я буду готов. Думаю, десять часов сна мне в этом помогут, - натянул поплотнее солнечные очки и откинулся на заднем сидении назад, видимо решив, что десять часов могут стартовать прямо отсюда. какие полгода по миру в концертном туре? Сегодня вечером намечается кое-что интересное.
Как же это глупо. Настолько глупо, что остается только засыпать с такой же улыбкой на лице.

Вечер того же дня. Время 20:34.

И так, что мы знаем о Кимберли Белфаст? Что пять лет назад у нас с ней было кое-что близкое, нечто непростое и чертовски горячее. И что сегодня вечером она устраивает премьерный показ коллекций для модных домов, в честь открытия своего модельного агенства.
А что же еще, заносчивый бунтарь с длинной шевелюрой и набором странных татуировок, знает о той, кто умел брать в плен все его мысли, еще буквально пять лет назад? Пожалуй, ничего.
Теперь это смешно.
Не так уж огромен мир шоубизнеса, чтобы не быть в курсе дел других. Врать о том, что он не замечал ее на обложках тех же журналов, было бы глупо. Снова это слово. Ты становишься таким, потому что речь идет именно о ней? Но можно быть в достаточно плотной рекламной компании, чтобы обратить на это внимание слишком поздно. Люк, действительно, ничего не знал об этой девушки с тех самых времен, как они наговорили друг другу много всего ненастоящего, зато от души. А теперь оставалось лишь наблюдать со стороны за тем, как она принимает поздравления от других сливок общества.

Когда же наступил тот момент, которой сравнял этих двоих в одну касту? Между ними больше нет той границы, в которой Кимберли дочь знаменитой четы, а Хендриксон оборванец из черного списка. Хотя, ни того, ни другого никогда это не останавливало. Скорее наоборот, придавало определенный оттенок каждой встрече и поцелую. Видеть и знать, то ты теперь можешь на законном уровне сделать точно так же, как и те «сливки», которые жали ей руку и лицемерно улыбались, не вдохновляло на подвиги. Это было как-то... не по-Хендриковски.
На некоторое время Люк забыл, что на нем образ порядочного джентльмена, дорогущий костюм от Гуччи и накрахмаленная рубашка, оставил своего менеджера занимать почетные места в первых рядах и наслаждаться показом, а сам прокрался прямо за кулисы того самого подиума, где главная персона вечера ожидала своего часа Х для завершающего поклона.
— Что обычно говорят в таких случаях? «Привет» или «Сколько лет, сколько зим»? - начал он, стоя позади нее. Достаточно близко, чтобы говорить на приятном и мягком тоне. Но достаточно комфортно, чтобы не нарушать той зоны, из которой когда-то был исключен.
— Мне нравится «Привет», - ослепительную улыбку Хендриксона было не отнять, а в сочетании с острой искрой во взгляде, это напоминало тот самый бешеный костер.
[icon]http://s3.uploads.ru/Lo3XD.gif[/icon][sign]i’m never going back now

☆  do you know who you are?  ☆[/sign]